После назначения «президентом Нагорного Карабаха» и показной церемонии «инаугурации» Араика Арутюняна в Шуше, ситуация вокруг Карабахского конфликта заметно усугубилась. Впрочем за все долгие годы конфликта инциденты, происходившие в разных сферах жизни – политика, спорт, культура и т.д. – наглядно доказывают, что, длясь вот уже более чем 30 лет, карабахский конфликт отнюдь не угасает, а, напротив, все ярче разгорается. И для того, чтобы взглянуть на эти горькие события с максимально широкого ракурса, следует совершить небольшой экскурс в историю.
Исторический экскурс
В прошлом году минуло 80 лет с момента начала II Мировой Войны. И хотя эта война, начавшаяся 1 сентября (1939) и закончившаяся 2 сентября (1945), формально называется «Второй», но на самом деле, она была, скорее, следующей фазой Великой войны, начавшейся более 105 лет тому назад, в 1914 году.
При углублении в эту тему, становится ясно, что и отсчитывать начало войны с сентября 1939 г. – не более, чем формальность. Так как последовательное вторжение Японии в Китай в 30-е гг. прошлого века и разгоревшаяся на этой территории борьба, в которой достаточно активно принимал участие Советский Союз и пассивно – Запад, тоже могут считаться следами Великой Войны.
По сути, даже I Мировая Война – совершенно условный термин. Порою возникает вопрос, с чего Мировой войной называется только крупный международный конфликт 1914 г., а, к примеру, Крымская война (1853-1856), в которую были вовлечены практически все ведущие государства того времени, в итоге которой было уничтожено почти 1 миллион человек, таковой не считается? Или почему таковой не считается случившаяся еще раньше Семилетняя Война (1756-1763) – крупнейший конфликт XVIII века, который, опять же, при участии всех ведущих государств мира и разворачивался параллельно в нескольких частях света (Европа и Северная Америка, страны Карибского бассейна, Индия, Филиппины и т.д.)?
Следы и влияния Великой Войны проявили себя во всех сферах современной жизни, и многие ныне существующие государства (в основном, страны Восточной Европы) возникли именно в результате нее, включая также и Азербайджанскую демократическую республику, 100-летие которой мы отметили в позапрошлом году.
И в более чем 30-летнем конфликте между нами и соседней страной, который не только тормозит развитие обеих стран, но отравляют жизнь всего региона, важную роль играют исторические контексты.
Самые значимые и решающие события, обусловившие возникновение Азербайджанского государства произошли в Кавказском регионе более чем 200 лет тому назад, в XIX веке. В результате масштабных региональных войн Россия пришла на Кавказ, взяла вверх над всеми своими здешними соперниками и, подписав Гюлистанский (1813) и Тюркменчайский (1828) договоры, основательно тут засела.
Новая конфигурация на Кавказе
Итак, к середине XIX века в результате нескольких региональных войн (русско-иранская, русско-османская войны и Кавказская война под руководством имама Шамиля) Россия обосновалась на Кавказе и начала «разработку» местного населения. Это отражено в последнем, Тюркменчайском договоре, в XII части которого говорится:
“Высокия договаривающияся стороны, для выгоды обоюдных подданных, постановили по общему их согласию: тем из них, которые имеют недвижимую собственность по обе стороны Аракса, предоставить в 3-х летний срок, в продолжении котораго они могут свободно продавать и обменивать оную; […]”
Это означает, что населению региона предоставили возможность перебраться на более комфортную для них – с точки зрения традиций, образа жизни или играющей в те времена исключительную роль религии – сторону. При таком раскладе вполне естественно, что пассионарная часть шиитов, живущих на севере Аракса, переселились на юг, подальше от чуждых им новых правил, и наоборот – наиболее активная часть живущих в Иране армян переехали на север, в «христианскую империю».
В итоге между двумя империями произошел обмен армяно-азербайджанскими пассионариями, не суливший нам в перспективе ничего хорошего.
Параллельно с этим в результате региональных войн армянское население из соседних стран также массово переместилось на Южный Кавказ, и особая активность армян на Кавказе и в России, начавшаяся с тех времен, объясняется именно этими факторами.
С приходом в регион Российской империи и установлением новых порядков, аналогичная «обратная пропорциональность» произошла также в отношении азербайджанцев и грузин. Так, грузины, будучи православными, автоматически имели на Кавказе статус особого народа, важного для Российской империи. На деле же грузинский привилегированный класс уже давно был вхож в высшие российские круги, а всего 100 лет спустя, став, фактически, правящей элитой советской империи, они превратятся в своего рода «особый народ» СССР (причем такие ключевые фигуры , как напр., Енукидзе, Сванидзе, Чхеидзе, Церетели, Орджоникидзе, Сталин, Берия и т.д. были только вершиной айсберга, основу которого составляла сформировавшаяся в центре СССР и имевшая глубокие корни грузинская политическая, культурная и другая элита). Также и мы, будучи шиитами, веками пользовались в Иране подобным преимуществом, и наша элита определяла тамошний правящий класс, но в России это было невозможно.
Словом, с приходом в регион России, для всех здешних этносов, в том числе и для нас, создалась совершенно новая конфигурация. Конкретно для нас эти перемены носили как отрицательный, так и положительный характер. Положительным аспектом стало то, что победа и воцарение Российской империи на Кавказе благотворно повлияло на возникновение у нас национальной самоидентификации. Россия стремилась полностью вывести из региона империю-соперника и, в частности, прекратить использование на этой территории персидского языка. И для этого в период, предшествующий русской ассимиляции, в обмен на персидский началось возрождение местного тюркского (азербайджанского) языка.
На эту тему существует достаточно исследований таких ученых, как, например, Светоховский – видный польско-американский историк и специалист по Азербайджану. Процессы, происходившие в этом направлении в XIX в. создали условия к появлению таких титанических фигур как Мирза Фатали Ахундов и Гасан бек Зардаби, написанию первых пьес и изданию газет на нашем языке, возникновению сатирического журнала «Молла Насреддин», созданию национальных театра и оперы, являющихся столпами нашей секулярной культуры, и дало мощный импульс целому поколению интеллигенции, озарившей нашу культурную и политическую жизнь уже в начале XX века.
Взгляд Величко
Несомненно, все эти процессы не прошли бесследно также и для наших соседей. О грузинах и армянах вкратце уже было упомянуто, но хорошо бы взглянуть на это через призму доминантной царской политики на Кавказе. Некоторые помнят, как популярно было в Азербайджане в середине 90-х гг. прошлого века произведение Василия Величко (1860-1904) «Кавказ: Русское дело и междуплеменные вопросы», изд. в 1904 г. (популярность этой книги обуславливалась тем, что в ней против армян выдвигались очень тяжкие обвинения).
На самом деле, ярого шовиниста Величко совершенно нельзя считать надежным научным источником, однако для того, чтобы взглянуть на себя самих, то есть на всех кавказцев именно через оптику имперской политики, некоторые его наблюдения могут быть весьма полезны.
В своем опусе Величко «высоко оценивает» грузин и азербайджанцев (адербейджанских татар) через эту имперскую призму.
“Грузины любят с убеждением выдвигать слово верноподданный, что означает на кавказском символическом языке исповедание преданности Государю, но нежелание подчиняться кавказским властям… Азербайджанец является стихийным сторонником неограниченной власти, сильной и патриархально-справедливой…. Насколько армяне и евреи, в силу расового инстинкта, нутром враждебны всякой государственности и особенно идее неограниченной монархии, настолько азербайджанцы стихийно, органически ей сочувствуют”.
(В.Величко, «Кавказ: Русское дело и междуплеменные вопросы»)
Явственно видно, в чем главная причина «положительного отношения» к нам с грузинами, автора. Фактически, Величко в своей книге называет армян «политичным народом», а нас и грузин – «аполитичными». Еще раз отметим, что таково было не только его сугубо личное мнение, а обобщенная точка зрения всех шовинистических русских кругов, к которым он принадлежал.
Классификация «политичных» и «аполитичных» народов
Интересно, что именно подразумевал Величко, деля основные кавказские сообщества (грузин, армян и нас) на «политичные» и «аполитичные», и на чем основывается эта классификация?
Без сомнения, подобное мнение сформировалось у Величко не на пустом месте и базировалось на том, как эти сообщества существовали фактически на разных общественно-политических этапах истории. Так, если в конце XIX и начале XX вв., армяне являли собою общество с почти сформировавшейся буржуазией и вступившее в капиталистические отношения, мы и грузины, по большей части, продолжали оставаться на феодальной ступени развития.
В тот период на Кавказе фактически не было другого этноса, кроме армян, способного доминировать в промышленно-банковском секторе, технике, инженерии, медицине и т.д. – во многих важных сферах жизни.
В начале XX века на Кавказе армяне обладали финансовыми, организационными, а также многими другими преимуществами, и на нашем фоне это особенно бросалось в глаза.
Если сравнить хотя бы количество армянских и азербайджанских детей среди учащихся – школьников и студентов, то картина получится ужасающая. Но вместе с тем надо учитывать также то, какое социально-политическое положение в обществе занимали матери, воспитывающие этих детей, место и роль женщины в этих сообществах. При этом мы еще не затрагиваем религиозный фактор – о нем прекрасно сказано классиками азербайджанской литературы.
Не считая небольшой категории бакинских нефтепромышленников, азербайджанская элита состояла из «хлопковых беков», которые «не едят плов, чтоб усы не замаслить», как говорилось в известной поговорке. Грузины тоже находились почти в идентичной ситуации – их тогдашняя элита была представлена, в основном, самодовольными князьями-выпивохами с кинжалами на поясе. В своем большинстве азербайджанское и грузинское население в тот период составляли аграрии. Кстати, на тот момент грузины в Тифлисе составляли национальное меньшинство, доминация принадлежала другим этносам, в частности, армянам и мусульманам (азербайджанцы, курды и т.д.) – точно так же, как на тот момент в Баку азербайджанцы не имели никакого принципиального большинства.
После подъема, произошедшего в результате мировой промышленной революции во второй половине XIX и далее на протяжении XX вв., Баку фактически нам (азербайджанцам) не принадлежал, даже несмотря на то, что в советское время номинально был нашей столицей. Превращение его в азербайджанский город произошло только к концу XX века. О причинах этого речь пойдет далее.
Конечно, в обоих сообществах (грузинском и мусульманском) существовали исключения. В этот период сформировалась блестящая интеллигенция, сыгравшая важную роль в будущем обоих обществ, но решающего значения это не имело – помимо вельмож, основную часть обоих сообществ составляли крестьяне, городские отношения лишь начали зарождаться, а о национальной буржуазии, в отличие от армян, и речи пока не шло (опять же, с учетом исключений).
Отличие политически активных армян на этом фоне было очевидно, кроме того в национальной идентификации важную роль играла их церковь (принцип один народ = одна религия, то есть, присущее только армянам григорианство, хотя и там есть небольшое исключение армян-католиков). Вполне естественно, что русского шовиниста Величко и ему подобных это не могло не раздражать.
Следует отметить, что деятельность армян вовсе не ограничивалась только Россией и Кавказом. В Османской империи это сообщество также имело весьма активную позицию как в правящих кругах, так и в оппозиции. Испытав, вероятно, очень сильное разочарование после Берлинского конгресса 1878 г., армяне создали первые в мире организации, совмещающие в себе характеристики политических партий и террор. Наиболее известными из этих организаций стали «Хнчаг» (1887) и знаменитый «Дашнакцутюн» (1890). После стремительного падения османской армии во время русско-турецкой войны 1877-78 гг. и фактического вступления армии генерала Скобелева в Константинополь, у христианских сообществ империи появились большие надежды на независимость. Но если расположенные на западе империи Сербия и Болгария смогли достичь этого и обрести независимый статус, то в случае армян мечты эти не сбылись, и тогда они решили прибегнуть к откровенному террору. И это привело к очень трагичным результатам как для них самих, так и для других.
Крутые виражи истории
Как было сказано выше, в начале XX века армяне, будучи наиболее подготовленным к возможному развитию событий этносом, держали под контролем финансовые ресурсы главных городов региона – Баку и Тифлиса – и были также хорошо организованы в политическом и военном плане.
Но история сделала резкий поворот.
Никто не ожидал, что Кавказ вдруг обретет независимость, и даже армяне оказались к этому не готовы. То, что в конце мая 1918 г. в этом регионе были объявлены подряд три акта о независимости, было связано с другими непредвиденными событиями – Февральской революцией 1917 г. и падением Российской империи, октябрьским переворотом и и как результат, заключением Брест-Литовского мирного договора.
Прежде чем объявить о независимости 26 мая 1918 г., грузины долго колебались. Всего за месяц до этого Закавказский сейм провозгласил Закавказскую демократическую федеративную республику. Армянские и мусульманские члены сейма отговаривали грузин от этого шага. Но те все же решили – во многом, благодаря поддержке немцев, не желавших полностью отдавать османам весь юг Кавказа и особенно восточное побережье Черного моря. В итоге через два дня после грузин о создании независимого государства объявили армяне, а вслед за ними – и азербайджанцы.
102 года назад произошло настоящее чудо. Отцы-основатели объявили о независимости нашей республики, а после, благодаря их железной воле и по велению времени, Кавказская исламская армия превратила Баку в столицу этой республики. Не случись этого, впоследствии Баку уже ни при каких обстоятельствах не был бы включен в состав Азербайджана. Создание республики безусловно является нашим самым важным достижением в ХХ веке.
Советский период
В данном обзоре необходимо охватить наиболее значимые эпизоды истории, и поэтому перейдем сразу к краткому анализу советского периода. Что произошло за этот период, и какая конфигурация возникла на Кавказе?
Несмотря ни на что, можно смело утверждать, что советский Азербайджан вышел из всех прошлых передряг победителем. После оккупации в апреле 1920 г., Баку не был ни присоединен к России, ни объявлен «городом с особым статусом», так и оставшись столицей Азербайджана. Тогда вопреки всем стараниям армян, Нахичевань и Карабах также остались в составе нашей страны. Да и большая часть населения Джар-Балакенского джамаата свободным волеизъявлением выбрало Азербайджан, а не Грузию. Это не произошло априори, все могло сложиться иначе, так что, можно сказать, что Азербайджану повезло.
Но, несмотря на все эти позитивные моменты, время работало не в нашу пользу. Дело в том, что армяне, на соперничество с которыми в регионе мы были обречены, являлись практически единственным «международным» советским народом и оставались таковыми на протяжении всего советского периода. Если для азербайджанской и грузинской элиты центром притяжения были Баку и Тифлис, то армянская элита концентрировалась вовсе не в Ереване, а в Париже, Марселе, Калифорнии, Палестине, Ливане, даже в Исфахане и Тебризе. И то, что в советское время в Армению неоднократно стекались армяне из-за рубежа, также было исключительным явлением, не наблюдавшимся более ни в одной советской республике.
Если для Азербайджана «железный занавес» СССР всегда стоял наглухо, то армяне напротив, всегда поддерживали связь со своими соотечественниками за рубежом. За пределами СССР продолжали свою деятельность в разных формах и «Дашнакцутюн», и АСАЛА, и другие армянские террористические организации. Грубо говоря, пока мы были наивными и кроткими чадами «совка», армяне продолжали сплачиваться и занимать важные позиции на мировом уровне.
За те 70 лет, что мы прожили в закрытом тоталитарном советском обществе, практически не имея доступа к «заграничному миру», армяне на международном уровне развивали свою политическую, финансовую, культурную, наряду с этим также и террористичеcкую деятельность. Если обобщить, то все это время, пока армянские террористические организации развернули бурную деятельность в Берлине, Париже, Вене, Женеве, Мадриде, Бейруте, Стамбуле, Анкаре и даже Москве (взрыв в метро зимой 1977 г.), почти по всей Восточной и Западной Европе, пока они были на тренировках в террористических лагерях палестинской освободительной организации, мы получали переходящие знамёна на соц-соревнованиях по сбору хлопка. Такая расстановка сил, разумеется, была проигрышной для нас, и взять вверх в предстоящем противостоянии мы могли бы разве что чудом.
Начало трагедии – 1988 год
Таким образом, мы дошли до порога трагедии – до злополучного февраля 1988 года В отличие от нас, соперник во всех смыслах был готов к этому противостоянию: он запустил по всему миру кампании, рассказывающие о своем праве на Карабах и создающие образ многострадального народа, обзавелся своими представителями в высших политических кругах СССР, тщательно (при непосредственном участии церкви) проработал идеологию, и мог вполне оправданно похвастаться прекрасной организованностью.
Землетрясение, случившееся в Армении в 1988 г., создало в СССР доселе невиданную форс-мажорную ситуацию – наглухо запертые на замок границы Союза внезапно открылись для прилетающих со всего мира самолетов в Армению, которые безо всякой проверки приземлялись на земле пока еще советской республики. И сейчас, наверно, уже ни для кого не секрет, каким образом попали в Карабах террорист мирового масштаба Монте Мелконян и вооруженное до зубов, сформированное в тренировочных лагерях Ливана и Сирии бандформирование «Арабо» («арабы», особый батальон, насчитывающий около 200 террористов), которое буйствовало в боях при Аскеране 29 июня 1992 года.
Свою постыдную роль сыграли также и совершенно опешившие «имперские деятели» из Кремля. Господин Александр Яковлев, «демократ», поехал в Ереван воодушевлятьь армян «непременно» взять Карабах, сказав, что центр на их стороне, и пообещав им поддержку. Другой отвратный тип, «консерватор», тов. Егор Лигачев прибыл в Баку и заявил, что мы ни в коем случае не должны отдавать Карабах армянам, что партия и правительство будут на нашей стороне и «не позволят расколоть страну».
“Стреляли казаки…” – цитату из пьесы “В 1905 году” нашего бессмертного классика Джафара Джаббарлы, наверняка помнят все.
Трагедии уже дышали в затылок нашему совершенно не готовому к этому обществу: при том, что мы были объективно пострадавшей страной, прекрасно организованный противник превосходно подготовил идеологическую базу для оккупации наших земель. Весь мир и значительная часть руководства СССР, включая Ельцина и «демократов» из его окружения, симпатизировали армянам – кто открыто, а кто тайком, поддерживали их.
Любопытно, что, несмотря даже на террористическую деятельность армянской стороны, к ним всегда относились с пониманием и даже с благоговением. Даже после террористического акта в московском метро 8 января 1977 г. (что для СССР было невероятным ЧП), советские диссиденты, во главе со своим некоронованным королем Андреем Сахаровым встали на защиту обвиненных в этом террористов и заявили об их «моральном преимуществе». Еще одним любопытным фактом является то, что уже упомянутый выше Монте Мелконян, в 1985 г. осужденный во Франции по обвинению в терроризме, каким-то странным образом вдруг был выпущен на свободу в 1989 г., как раз накануне конфликта, и столь же неожиданно появился в Карабахе. Представьте, какая сила стояла за всем этим. Точно так же террорист Варужан Карапетян, устроивший взрыв в парижском аэропорту Орли, вышел из тюрьмы в 2001 г., и преспокойно переехав в Ереван, проживал там вплоть до своей кончины в прошлом году. Ну, а как иначе могло быть в стране, где на президентских выборах в 1995 г. чуть не победил Эдуард Балладюр (на тот момент занимавший пост премьер-министра)? Перечисление всех этих фактов необходимо лишь для понимания качеств противной стороны.
Азербайджан же тем временем был занят внутренними противостояниями. Даже первое небольшое преимущество, завоеванное нами весной 1991 г., стало результатом политического недоразумения – благодаря успеху операции по взятию сел Чайкенд, Бузлуг и Карабулак, и установлению там паспортного контроля, Аяз Муталлибов сблизился с силами, представлявшими на тот момент консервативный военно-промышленный блок Кремля (министр обороны Язов, глава КГБ Крючков и т.д.) Армяне же в то время тесно сплотились вокруг Горбачева и «демократа» Ельцина.
В такой ситуации любой политик ради своей страны должен быть осторожнее, и, как минимум не вмешиваться ни в какие мировые противоборства, не занимать ту или иную сторону. Муталлибов же допустил очень серьезные, непростительные с точки зрения истории ошибки, в частности – поддержал ГКЧП во время своего визита в Иран и таким образом настроил против себя Ельцина, а армяне из ельцинского окружения сумели сделать так, что Азербайджан попал в опалу. Именно с этого момента Россия в этом конфликте оказалась против нас.
Описывать, что было дальше нужды нет – это и так всем известно. Несмотря на успех летней кампании 1992 и горадизской операции, начавшейся в декабре 1993, в мае 1994 г. война была приостановлена на очень тяжелых для нас условиях.
Период прекращения огня
Какой бы большой ни была разница в подготовленности сторон, но армяне, начиная в 1988 г. движение «Миацум», очень плохо представляли себе ситуацию со статусом-кво, создавшуюся в 1994. Их одолевали сомнения, и они сами не верили в столь неожиданный успех – оккупацию еще семи районов, помимо Карабаха. Роберт Кочарян пишет, что еще в апреле 1993 г., когда был взят Кялбяджар, тогдашний президент Армении Левон Тер-Петросян связался с ним и в категоричной форме потребовал вывести оттуда войска, сказав, что это грозит очень плохими последствиями. Но Кочарян не придал значение его словам и, опираясь на мнение других сил в Армении – а именно, дашнаков – продолжил свои преступные действия. Дашнаков же на тот момент не интересовало не то что мнение Тер-Петросяна, но и решения ООН.
О том, что сложившаяся ситуация может обернуться для Армении трагедией, Тер-Петросян заявил еще в 1998 г., сказав о необходимости вернуть занятые земли. Но это не дало ожидаемых им результатов, и впоследствии ему пришлось уйти в отставку с поста президента. Силы, пришедшие к власти вслед за этим, организовали в 1999 г., перед Стамбульским саммитом, террористический акт в армянском парламенте (к чему, без сомнения, приложил руку и Кремль). Банда во главе с братьями Унанян расстреляли восемь человек, включая премьер-министра Вазгена Саркисяна и спикера парламента Карена Дамирчяна.
В результате всего этого в соседней стране, к сожалению, победила позиция дашнаков. Левон Тер-Петросян и либералы проиграли. Этим их поражением обуславливается также и то, что, спустя много лет после прекращения огня у нас так и не появилось никакого шанса для реванша. За более чем четверть века, начиная с 1994 г., дашнакам, познавшим прелесть безнаказанности, постепенно удалось убедить в своей правоте также и население страны. В своих воспоминаниях Роберт Кочарян открыто пишет, что «история подтвердила нашу позицию».
Это было трагедией для обеих сторон, потому что победившая позиция дашнаков не признавала никакой возможности перемирия. И, то, что на данный момент эта позиция доминирует среди населения Армении, фактически, означает войну. А самое худшее во всем происходящем – то, что игнорировать эту доминантную позицию, укоренившуюся в соседней стране, уже невозможно. И ныне Пашинян тоже ведет себя как обычный дашнак, используя ярую националистическую риторику.
Геополитические перемены
Несмотря на все горькие поражения и хаос 90-х, Азербайджан по-прежнему остается стратегически важнейшей страной региона в экономическом, логистическом, и в геополитическом плане. Геополитическое значение и экономический потенциал Азербайджана настолько важен для мировых сил, что даже в самый катастрофичный период страна не развалилась и не уничтожилась полностью, как это хотелось бы противникам. Они не смогли добиться этого даже во время военно-политического кризиса, случившегося летом 1993 г., когда армия была полностью деморализована и фактически распалась.
Жуткое лето 1993 г. оставило глубокий шрам в моей памяти. В начале июля, после постыдного гянджинского бунта, был вновь оккупирован освобожденный всего за год до этого город Агдере, а после него и важнейший пункт в равнинном Карабахе – Агдам. Мой одноклассник Ариф Мехтиев, служивший на тот момент во внутренних войсках, был отправлен на фронт. Когда в августе он вернулся и мы с ним встретились, рассказывая, как небольшим милицейским подразделением они защищали Бардинскую дорогу, недоумевал, почему оборону такого важного для Азербайджана города как Барда доверили столь незначительным силам. Но несмотря на это, многочисленные оснащенные военной техникой армянский подразделения, с которыми они оказались лицом к лицу, не перешли в наступление. «Если бы с Бардой что-то случилось, нам была б крышка», — сказал тогда Ариф.
Невзирая на нынешнее положение вещей, Армения в результате войны, находится, условно говоря, в «геополитическом кувшине». Она заблокирована со стороны Азербайджана и Турции, а железная дорога в Грузию замкнута из-за оккупации Абхазии (железные дороги Грузии, не считая той, что идет в Азербайджан, выходят за пределы страны только в этом направлении, маршрут же «Баку-Карс» открылся недавно и для Армении он непригоден). В этой ситуации единственным выходом для Армении остается Иран, считающийся в мире маргинальным государством. Строительство же армяно-иранской железной дороги – лишь теория, которая вряд ли будет реализована.
И в политическом плане все пошло не так, как наверное хотелось бы соседям – более чем за четверть века, прошедшего с момента прекращения огня, они не смогли превратить полученное ими преимущество де-факто в преимущество де-юре. Объявленную марионеточным режимом Карабаха «независимость» не признала и не признает ни одна страна, включая саму Армению.
Я убедился в этом в 2008 г. на примере Косово, независимость которого признал весь мир всего через три дня после того, как она была провозглашена. В тот период я внимательно следил за армянскими медиа и их реакцией на это событие. Сепаратисты, которые на тот момент почти 20 лет как объявили о «независимости» Карабаха, испытали тогда шок, разочарование, даже обиделись на весь мир и обвиняли мировое сообщество в «двойных стандартах». Любопытно, что после признания Косово, летом 2008 г. Россия ответила Западу тем, что признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Но в обоих случаях о признании Карабаха не было и речи.
Всё это вовсе не означает, что держа Армению в блокаде, мы «задушим ее в своих объятиях». Вовсе нет, как уже было сказано, Армения – очень серьезный соперник, который за минувшие 30 лет доказал, что вполне может жить и в блокаде, а после «бархатной революции» 2018 г. получил еще и некое «моральное преимущество», став «демократическим государством». И вполне возможно, что это один из факторов, подтолкнувших азербайджанские власти к реформам. Всем должно быть понятно, что после «бархатной революции» Армения выдает оккупацию за проявление демократии, и единственный путь предотвращения этого лежит через истинные, действительные реформы, создание плюралистического гражданского общества, парламент, в котором есть место политической дискуссии, и эффективное правительство.
«Подготовка населения к миру»
В самом начале прошлого года Минская группа ОБСЕ выступила с самым странным и неожиданным за всю историю своего существования заявлением:
“Министры обсудили широкий спектр вопросов, связанных с урегулированием Нагорно-Карабахского конфликта и пришли к соглашению о необходимости предпринять конкретные шаги для подготовки населения к миру”.
Помню, я написал тогда: “Интересно, как будет происходить и что будет представлять собой процесс “подготовки к миру” в обществах, где слова «армянин» (у нас) и «тюрок» (у них) считаются ругательствами? Как можно преодолеть накопившуюся за 30 лет и культивируемую ненависть, и возможно ли это вообще?”
«Подготовка населения к миру» продолжалась чуть ли не весь прошлый год, но так и не приняла какую-любо конкретную форму. К концу года об этом вновь активно заговорили в соцсетях из-за приезда в страну армянских журналистов. Вновь начались дискуссии и споры, и среди прочих вновь было озвучено мнение, что нет иного способа решения этой проблемы, кроме войны.
Как было отмечено к начале этой статьи, противостояние проявляется во всех общественных сферах. Слава богу, конечно, что уже не 1989 г., и азербайджанская армия достигла совершенно иного уровня, что стало очевидно во время апрельских боев 2016. Хотя в ходе этих боев, случившихся после 22 лет затишья, мы не смогли достичь каких-то значимых успехов, но, в любом случае, это не было и поражением. Но та война продлилась только три дня, после чего мы вынуждены были ее остановить, и сам глава государства признал, что сделано это было по просьбе президента соседней страны. И любопытно, что в тот год этой самой «подготовки населения к миру» состоялась презентация армянского фильма “Gate to Heaven”, посвященного апрельским боям, и стало ясно, что сепаратисты переходят к новому этапу своей пропаганды.
«100-летняя война»
Не хотелось бы заканчивать статью на столь пессимистичной ноте. Но под таким названием она и не могла закончиться иначе. Видимо, история требует от нас повторения той средневековой войны между Англией и Францией, длившейся с перерывами 100 лет. Потому что военно-политические реалии в регионе зашли в такой тупик, выхода из которого пока что не видно.
Армяно-азербайджанскому противоборству уже более 30 лет, и позиции сторон становятся все категоричнее. Никакие предпринимаемые за это время попытки – ни гражданские мирные инициативы, ни разнообразные миротворческие платформы, ни старания государств – не принесли ощутимой пользы. Предпринятая Турцией более 10 лет назад попытка «футбольной дипломатии» и Цюрихские протоколы тоже оказались совершенно безрезультатными. Через нынешнюю призму все это кажется просто невероятной наивностью, потому что с обеих сторон победила ярая националистическая позиция.
В создавшихся условиях Азербайджан должен быть готов к длительному противостоянию и максимально рационально мобилизовать все ресурсы страны, главный из которых – человеческий. Он должен действовать в регионе очень осторожно и во все глаза следить за геополитическими переменами. Поддерживать постоянный тесный контакт со своими союзниками и путем реальных изменений во внутренней политике полностью изменить имидж страны – таково требование нынешних реалий. В сфере экономики необходимо провести диверсификацию, достичь настоящей либерализации, привлечь к управлению молодые интеллектуальные кадры.
К сожалению, фраза «100-летняя война» – это вовсе не аллегория. Нельзя забывать, что мы схлестнулись с очень серьёзным соперником, и грядущие годы станут для нас временем нешуточных испытаний.
