Одной из тем, которую все меньше и меньше обсуждают являются события 15 сентября 1918 года в Баку. Помнится, раньше было очень много споров на тему произошло «освобождение» или «оккупация». Сейчас либо некому спорить на эту тему, либо пришли к общему знаменателю. В настоящей статье мы не намерены затрагивать данный вопрос, так как отношение к нему часто зависит от идеологической позиции человека. Но нас больше интересует отношение к этому дню в исторической науке.
К примеру, согласно заголовкам СМИ, в этот день произошло «освобождение Баку от армяно-большевистской оккупации», «освобождение столицы от армянских и большевистских банд», «от армяно-большевистских захватчиков» и т.д. И в данном случае проблема заключается не в слове «освобождение», а в том, что большевики к тому времени уже более полутора месяцев не управляли Баку: часть из них сидела в тюрьме, часть была в подполье, а другая часть вовсе эвакуировалась в Астрахань. Иными словами, если мы в отношении 15 сентября используем слова «освобождение» и «большевики», то разве что, в контексте освобождения части большевиков из тюрьмы, осуществленной как раз в этот день. А от их власти освобождать было как-то сложно, разве что Баиловскую тюрьму.
С другой стороны, если представителям СМИ и обывателям это еще как-то можно простить, то довольно сложно понять, почему так пишут историки. Последние в своих речах неоднократно подчеркивают существование большевистской диктатуры в сентябре 1918 года. Как она могла появиться? На этот вопрос никто не отвечает.
Одновременно стоит отметить, что к 1918 году в современной азербайджанской историографии относятся как-то странно. Для большинства есть период до сентября 1918 года и после него. Складывается такое ощущение, что с 1 января по 15 сентября 1918 года Баку находился в руках у большевиков, а потом перешел к туркам и Мусавату. В таких условиях становится даже непонятным теория о событиях конца марта 1918 года. Ведь согласно «признанной» теории большевики развязали эти события, чтобы взять власть в свои руки. Хотя немного непонятно тогда, а у кого была власть до 30 марта 1918 года? На этот вопрос практически никто не отвечает. Принимая это во внимание, я решил кратко рассказать о периодизации правительств в Баку в 1918 году.
В начале года в городе существовало фактически 2 органа управления: Бакинская городская дума и Бакинский совет рабочих и солдатских депутатов. Ввиду того, что Баку был все-таки рабочим городом, у второго власти было намного больше (плюс ко всему, власть второго распространялась на Баку и промыслы, а Бакинская городская дума никак не хотела включать промыслы в состав города). Но следует сказать пару слов и о Бакинской думе. К началу 1918 года она состояла из 107 депутатов и их распределение было следующим:
Эсеры – 19 гласных
Меньшевики – 17 гласных
Дашнакцутюн – 17 депутатов
Мусават – 16 депутатов
Партия «Мусульманство в России» – 12 депутатов
Большевики – 9 депутатов
Кадеты – 6 депутатов
Группа «Единство» – 3 депутата
Еврейская социалистическая организация – 3 депутата
Армянская национально-демократическая партия – 3 депутата
Группа «Русского национально-демократического общества» – 2 депутата
Главой Бакинской Думы был избран Фатали хан Хойский (который представлял кадетов), а его заместителем стал председатель местной организации правых эсеров Саакян. Бакинская городская дума решала лишь внутренние городские вопросы (закупки, тарифы на воду, налоги и т.д.), а все стратегическое управление (и в целом, контроль над управлением) заключалось в руках Бакинского совета. А Бакинский Совет состоял из более чем 200 депутатов, и управляющим органом являлся Исполнительный комитет. Ввиду довольно сложных выборов, Исполком было решено сделать коалиционным. В его состав вошли 24 депутата:
5 большевиков: Джапаридзе, Басин, Захарьян, Исраильбеков, Голубев
5 дашнаков: Мелик-Еолчянц, Тер-Газарян, Авалян, Аракелян, Нуриджанян
4 левых эсера: Сухарцев, Туманян, Ботов, Байрамов
3 правых эсера: Денежкин, Васин и один неупомянутый
2 мусаватистов: Великов, Мамедов Али
5 представителей солдат: Расконюк, Митенков, Смоленский и двое неуказанных.
Председателем Исполкома был избран П. Джапаридзе. Данный Исполком просуществовал (как и Бакинская городская дума) до 30 марта 1918 года. О результатах его деятельности у нас много информации (все известные решения на тот момент принимались только им), но как происходили дискуссии, как распределялись роли, и вообще какова была роль, к примеру, мусаватистов в Исполкоме нам неизвестно. К примеру, известно, что им была дана возможность вооружить 500 своих членов в качестве милиционеров. Но также известно то, что то ли оружие не доехало, то ли столько милиционеров они не нашли.
В связи с мартовскими событиями, данные органы были ликвидированы и создан временный орган управления: Комитет революционной обороны города Баку и его районов. Данный комитет был практически полностью большевистским, но в его состав входили и представители других партий: Шаумян, Джапаридзе, Корганов, Нариманов (все большевики), Сухарцев (левый эсер), Мелик-Еолчянц (дашнак) и Саакян (правый эсер). При этом стоит понимать, что входили именно представители партий, а не национальных комитетов.
У нас, к примеру, любят часто путать национальные комитеты (напр. армянский) и партии, но в реальности ситуация была иной. Нередко национальные комитеты выступали в отдельности от партий, и часто даже против. К примеру, эсер Саакян никак не разделял как идеи Армянского национального комитета, так и дашнаков. Поэтому называть его дашнаком можно разве, что в случае если для кого-то все армяне дашнаки. Но в Баку среди них было довольно много партий (помимо национального комитета, существовали Дашнакцутюн, Гнчак, армянская национал-демократическая партия, группа армянских эсеров и т.д.). И при объявлении о создании комитета революционной обороны было указано, что об участии национальных комитетов и речи нет.
Данный орган просуществовал до 24 апреля 1918 года. Тогда же было принято решение о создании Совета народных комиссаров. Именно часть членов данного совета мы и знаем, как бакинских комиссаров. Но вся суть в том, что бакинских комиссаров в итоге было лишь 13, и не все они были расстреляны. Структура СНК была следующей:
Председатель, нарком по иностранным делам – С.Г. Шаумян (большевик);
Нарком внутренних дел – П. Джапаридзе (большевик);
Нарком дорог, почт и телеграфа – И. Сухарцев (левый эсер);
Председатель Совета Народного Хозяйства – И. Фиолетов (большевик);
Нарком военно-морских дел – Г. Корганов (большевик);
Нарком образования – Н.Н. Колесникова (большевик);
Нарком юстиции – А. Каринян (большевик);
Нарком городского хозяйства – Н. Нариманов (большевик);
Нарком финансов – А. Киреев (левый эсер);
Нарком по земельным вопросам – М.Г. Везиров (левый эсер);
Нарком продовольствия – Цыбульский (левый эсер);
Нарком труда – Я. Зевин (большевик);
Управляющий Государственного контроля – С.А. Богданов (большевик).
Первоначальный состав СНК состоял лишь из 9 человек, но потом постепенно разрастался. Ввиду проблем с продовольствием и землей были учреждены комиссариат по земельным вопросам и вопросам продовольствия. Глава последнего был единственным, которого в итоге уволили (впоследствии говорили о широкой разросшейся коррупции в данной системе, когда продовольственные товары для Баку уходили в Ростов). Его место занял П. Джапаридзе, совместив комиссариат внутренних дел и продовольствия.
Наряду с этим стоит отметить, что первым расстрелянным комиссаром были не Шаумян и другие большевики, а левый эсер Александр Киреев. Он вместе с заведующим хозяйства парохода «Меве» был обвинен в попытке хищения государственных средств и побега из Баку. Они были задержаны 27-28 июля. Дело было довольно быстро рассмотрено и 30 июля они уже были расстреляны. По иронии судьбы, следователем в этом деле был Жуков, который уже в сентябре будет следователем по делам других комиссаров. Дело само по себе было запутанное, и была довольно интересна скорость его рассмотрения. Как известно уже в конце июля большевики теряли власть, и 31 июля они окончательно ее потеряли. Почему при таких условиях вдруг было решено расстрелять наркома финансов – остается непонятным. Это, кстати, было единственным решением Чрезвычайного комитета о расстреле за время Бакинской коммуны, и который был осуществлен за день до ее падения.
После падения Бакинской коммуны была сформирована Временная Диктатура Центрокаспия и Президиума Временного Исполнительного Комитета Совета рабочих и солдатских депутатов. В его состав вошли 5 человек от «Центрокаспия» (часто многие даже не знают, что такое Центрокаспий. А это Центральный комитет Каспийской военной флотилии, высший выборный орган Каспийской военной флотилии, созданный в Баку в 1-й половине 1917): Печёнкин, Тюшков, Бушев, Лемлейн и Ермаков (они именовали себя сочувствующими эсерам») и 6 человек от Бакинского Исполкома: Аракелян, Мелик-Еолчянц («Дашнакцутюн»), Уманский, Велунц (эсеры), Айолло и Садовский (меньшевики). Председателем был избран меньшевик Садовский. Это был временный орган, который должен был руководить Баку пока не будет избран новый Бакинский Совет (выборы в который были назначены на начало сентября. И в условиях боев вблизи Баку прошли даже выборы).
В таком виде Диктатура Центрокаспия (как ее принято сейчас называть) просуществовала до 19 августа. Уже 19 августа был избран новый совет народных комиссаров в составе эсеров, меньшевиков и дашнаков. Интересно, что тут даже была некая наследственность от предыдущего СНК. К примеру, заместитель Джапаридзе на должности комиссара по внутренним делам, Чикало, в этот раз уже сам стал комиссаром. Но высшим органом управления был президиум, который состоял из 5 человек: Тюшков (председатель, как было уже отмечено он относил себя к эсерам), Аракелян (дашнак), Садовский (меньшевик), Велунц (эсер) и Тер-Оганянц (эсер).
Они управляли Баку вплоть до 12 сентября, когда состоялось первое заседание новоизбранного Бакинского совета рабочих и солдатских депутатов. К сожалению, о составе данного Исполкома у нас точных сведений нет. Мы лишь знаем, что дашнаки, меньшевики и большевики отказались от участия. В итоге там остались лишь правые и левые эсеры. Кто из них и как распределял должности нам неизвестно. Видимо вообще этого не происходило, так как ситуация в те дни была не особо удобной для управления (весь Баку находился в состоянии войны и эвакуации). Мы лишь знаем, что эсер Саакян был избран председателем Бакинского совета (то есть стал главой Баку).
Таким образом, мы можем видеть, что к 15 сентября 1918 года большевики были далеки от управления. Они были представлены в Баксовете (и даже 9 из арестованных большевиков получили депутатский мандат), но в управлении они играли незначительную роль. Основная власть на тот момент фактически сосредоточилась в руках у эсеров. Даже меньшевики с дашнаками фактически потеряли власть (правда, военной обороной города управлял генерал Багратуни, который был близок к Армянскому национальному комитету). И даже можем сказать точнее, что власть была в руках правых эсеров, так как крупные представители левых эсеров находились в это время в тюрьме. Иными словами, если и происходило какое-то освобождение, то скорее от «англо-эсеровских сил».
