Если б я не знала, что роман этот биографический, если б не было у меня информации о персонажах, я, пожалуй, восприняла бы его как художественную переработку античных мифов. Но факт заключается в том, что автор ставит читателя лицом к лицу с документальной реальностью, вписанной в художественно-эстетические рамки…
Американский исследователь, мифолог Джозеф Кэмпбелл в своей книге «Герой с тысячей лиц» приходит к выводу, что во всех мифах герои совершают путешествие, преодолевают долгий путь и проходят через сложные испытания. И в этом плане путешествие несет, скорее, духовный, моральный смысл. Во время этих полных неопределенности и неожиданностей путешествий герои меняются, набираются опыта, делают выбор и т.д.
Подобно Одиссею, Рустам находится в пути. Правда, путешествие Одиссея продлилось десять лет, и целью его было возвращение домой, к своей семье. А эмигрантское странствие Рустама продолжалось всю жизнь, и нельзя ограничивать его только лишь желанием героя к физической перемене мест. На самом деле, «Эмигрант» – это история человека, стремящегося к духовному совершенствованию и обновлению, в самой природе которого заложено движение. И в этом смысле странствие Рустама не конкретизируется маршрутом, потому что странствие это происходит в его вечно рвущемся к зрелости духе и сознании.
Семья Рустама переехала в Баку из Ирана в начала 20 века, сам он родился в этом городе, но из-за репрессий 30-х годов они вынуждены были вернуться назад. И внушает восхищение любовь, испытываемая к Баку этим человеком, который, несмотря на материальный взлет, много лет спустя тайком перебрался обратно в Азербайджан.
«Жить в Баку, быть бакинцем – это огромное благо. Жить в Баку означает быть окруженным самыми разными архитектурными стилями, взаимодействовать с ними. Для меня это было бесценно. Годами я стремился в этот город еще и для того, чтобы увидеть его неповторимую архитектуру».
Но покинуть семью ему было непросто, он постоянно анализировал каждый свой шаг и отчитывался перед собой: «Они думают, что я в Тегеране, а я, ничего им не говоря, бегу из Ирана. Я ощущал себя подлецом, неблагодарным предателем».
Так или иначе, для Рустама было нечто сильнее его любви к Баку, а что именно становится ясно со временем из отдельных пассажей романа: он искал свободы, пространства для новых идей. То, что, живя в советском Баку он, несмотря на запреты, заявлял о своем праве поддерживать связь с семьей в Иране, формирование у него критического мышления, разочарование в советском режиме, желание, чтобы его дети жили в обществе, где ценится человек – все это проистекало из его неисчерпаемой любви к свободе.
«Эмигрант» – весьма неоднозначное по атмосфере произведение. В том смысле, что некоторые эпизоды и дискуссии внушают одновременно мысли о тленности и волю к борьбе за то, что ты считаешь правильным и важным.
Также этот роман, на первый взгляд, может показаться путаным из-за переплетения обрывающихся сюжетных линий, множества разнообразных характеров и судеб, внезапных временных скачков и смены места действия. Но, обращая на это внимание, я не намекаю на его эстетическое и драматургическое неряшество. Напротив, Алекпер не заблудился в этом лабиринте, все «обрывы» продиктованы структурой, персонажи не застревают в драматургических тупиках, а выполняют свою художественную миссию и лишь после этого исчезают. И то, что с рассказа датского репортера автор резко переключается на воспоминания Рустама Афшара, дополняет общее созвучие произведения.
Терпеливо и последовательно, словно мозаику, собирая судьбу своего героя, автор сводит воедино его прошлое, настоящее и будущее.
В целом, творчеству Алекпера Алиева свойственна провокативность и специфический междустрочный юмор, содержащий в себе и беспощадную истину, и моральный цинизм. И за счет этих своих особенностей этот автор выглядит в нашей литературе чужаком, аутсайдером. Безусловно, он представляет азербайджанскую литературу, но никак не взаимодействует с ее представителями, творческими кругами и объединениями; еще задолго до эмиграции он, фактически, изолировал себя от этой среды, создав себе образ этакого сноба. На мой взгляд, он является бесспорным мастером с точки зрения техники романистики и умения выстраивать сюжет. То, с какой выдержкой и точностью он описывает самые волнующие перипетии, вызывает у читателя эмоциональный и художественный шок.
В этом плане в романе «Эмигрант» есть один очень важный и действенный эпизод: родившийся и выросший в Дании внук Рустама Кянан со своей возлюбленной путешествует по Ирану, и, будучи в Тегеране случайно оказывается на политической акции, где его арестовывают. Автор детально описывает сцену допроса, обильно сдобрив ее психологическим напряжением, ощущением страха и элементами саспенса. Благодаря чему читатель вместе с Кянаном в некотором роде ощущает себя на волоске от смерти.
Еще одно важное преимущество Алекпера – это хладнокровие с которым он пишет, не тратя попусту эмоции, сохраняя нейтральность и соблюдая дистанцию с образами и ситуациями. Такую же отличительную особенность носит и другое произведение этого автора – повесть «Gilə», один из лучших образчиков современной азербайджанкой прозы.
«Эмигрант» – это роман-эпопея. Мы знакомимся с историей трех поколений Афшаров, и на фоне их жизней переносимся из Баку 1938 года в Иран времен правления Пехлеви, становимся свидетелями движения Хиябани, оказываемся в современном Баку и Копенгагене, а оттуда – в Баку 1950-х и современном Иране, попадая в круговерть различных актуальных политических проблем нашего времени. Смотрим на социально-политический и эстетическо-экологический контраст и на абсурдные нормы нынешнего Азербайджана глазами Кянана и Мерлe.
Кроме того, по различным частям книги бродят фотограф Джахангир Юсиф и попавшая в его объектив страдающая от болезни Фируза, покончивший с собой в следственном изоляторе юноша Ризван, сближающийся с южными азербайджанцами поэт Микаил Мушфиг, помогший некогда Рустаму получить квартиру Гейдар Алиев, режиссер Гасан Сейидбейли, с которым Рустам познакомился, работая на киностудии и десятки других известных и неизвестных образов. Художественное повествование, обрываясь описанием исторических событий, уступает свое место документальной хронике. И вся эта документальность нужна для того, чтобы объяснить внутреннее состояние героя и обосновать его поступки.
Не могу обойти стороной еще одну очень интересную деталь. Сколько я ни старалась, не смогла отыскать никакой информации о Владимире Збудском, работавшем на киностудии и сыгравшем важную роль в жизни Рустама. Но я посмотрела документальный фильм, посвященный 150-летию Ахундова (1962 год), оператором которого он был.
Мне всегда были интересны фамилии указанные в титрах советских фильмов. Об этих людях нет никаких сведений, мы не знаем, кто они, как сложились их судьбы. Они, как сказано в одном знаменитом фильме, всего лиши статистика. И автор «Эмигранта» заслуживает благодарности уже только за то, что превратил такую вот «статистическую информацию» в историю реального человека.
Эмигрант – интеллектуальный роман, жанр, не являющийся на данный момент тенденцией ни в кино, ни в литературе. Потому что герои этого романа – интеллектуалы. Разговоры об искусстве, обществе, истории, культуре хорошо вписываются в предложенные ситуации. Сыновья Рустама неврологи Масуд и Саид делятся опытом, полученным из-за того, что отец их в старости заболел болезнью Альцгеймера, и из этой печальной истории напрашивается такой вывод: потеряв память, человек превращается просто в биологическое существо.
Как я уже говорила выше, «Эмигрант» – это «Одиссея». Дабы помешать странствию Одиссея, Зевс поднимает на море шторм. А богиня Афина приходит ему на помощь, чтобы уберечь от гнева морского бога Посейдона. И жизнь Рустама также богата подобными опасностями и спасениями. В Тебризе, в двух шагах от казни, его спасает друг отца, ахунд Молла Наги, а оказавшись в безнадежной ситуации на улицах Тебриза, его семья встречает добрую старушку, готовую их приютить. И любопытно, что эти испытания и чудесные избавления сопровождают также его внука Кянана: в том, что ему удается избежать тюремного срока в Иране сыграл свою роль человек, чей отец некогда предал его деда, то есть, Рустама.
Один из основных лейтмотивов романа – ставшая актуальной в постсоветский период, но мало используемая в художественной литературе тема национальной идентификации. Эта же тема, в несколько иной форме, затрагивается также и в повести «Gilə». Вопросы о национальной и культурной идентичности и самоопределении заставляют задуматься всех представителей рода Афшаров.
«Где же моя родина? Иран? Или место, где счастлива моя семья? А может, моя родина – вот этот самый дом, этот квартал, эти соседи?» – это думы отца Рустама Али, в 1930-е годы.
«Значит, и в Баку мне суждено было жить лишь наполовину, потому что часть меня всегда будет тяготеть к Тебризу» – думает в середине XX века его сын Рустам.
«Мы тоже родились в Баку, выросли в этом городе и считали себя не иранцами, а азербайджанцами. Когда ты оказываешься вдали от родины, происходит одно из двух – или ты забываешь ее, или чрезмерно к ней привязываешься. Найти золотую середину, как всегда, очень сложно» – говорит в XXI веке внук Али Масуд.
В том же XXI веке родившийся и выросший в Дании правнук Кянан размышляет: «Я не связан ни с той страной, ни с этой – я где-то посередине. Я не могу отнести себя к Азербайджану, потому что у меня нет опыта моих родителей и дедушек. Но и к Дании отнести себя я тоже особо не могу. Родители не нашептывали мне на ухо слова, которые слышат датские дети. Мне не передавали коды, передаваемые датским малышам. Жизнь моих родителей с ментальной точки зрения не противоречит европейскому образу жизни, и наш быт ничем не отличается от быта датчан. Но, опять же, мои родители получили свои коды в Азербайджане, и их же передали мне».
Даже при наличии определенных выводов и ответов, вопрос все же остается открыт: что такое родина, где она, как должна происходить национальная идентификация, куда человек относится в большей степени: к родине или к тому месту, где он нашел себя, где ему хорошо и комфортно?
И роман «Эмигрант», кроме прочего, важен также и тем, что ставит эти вопросы.
