Включение фильма кинематографистов Армении о событиях в Нагорном Карабахе в конкурсную программу «полнометражных дебютов» 73-го Каннского кинофестиваля 2020, является не столько кинематографическим событием (фильма большинство зрителей ещё не видели), но прежде всего инструментом пропаганды в армяно-азербайджанском конфликте. Отсутствие превентивного ответа (речь, опять-таки не идёт об обязательном национальном шедевре), но и даже надежды на нечто подобное, свидетельствует о бездеятельности и беспомощности отдела кинематографии Министерства культуры Азербайджана. На путь информационной войны меня подталкивали именно местечковые кинофункционеры, зарубая мои сценарные заявки на показном конкурсе минкульта и все под благовидным предлогом того, что дескать у меня в тексте не актуально, не патриотично и т.д.… Значит «На войне как на войне» под стать «ленфильмовской» киноклассике.
Если рассматривать корень проблем фиаско инфо-войны, то он кроется, образно говоря в «преступной» политике отдела кинематографии Министерства культуры Азербайджана. В достославные времена экономического подъёма, Президентом Азербайджанской Республики Ильхамом Алиевым была утверждена «Государственная программа развития азербайджанского кино на 2008-2018 годы», выделены огромные (по меркам СНГ – так вообще запредельные) финансовые средства, однако за эти десять лет не было никаких значимых результатов в развитии национального кинематографа. Ни внутри республики, ни за ее пределами. Хотя прекрасно помнится официозные лозунги местечковых кинофункционеров – «Мы снимаем ради участия в международных кинофестивалях» (с прокатом внутри республики в те времена дела обстояли неважно).
Единственным исключением (а оно, как известно, подтверждает правило) стал художественный фильм режиссера Эльчина Муса-оглы «Набат» демонстрировавшийся на Венецианском кинофестивале 2014, в параллельной программе «Горизонты» и весьма условно неубедительными полунамёками повествующий о Карабахской войне. Но здесь нелишним будет отметить практически стопроцентное участие иранских ко-продюсеров. Увы — эта картина не имела резонанса. Ни отрицательно-ругательного, ни положительно-восторженного, просто никакого. С противоположной стороны «окоп» уж точно никак… Прошло два года со дня окончания президентской программы, а отдел кинематографии Минкульта до сих пор так толком и не отчитался за израсходованные(освоенные) 8О млн. манатов (в те годы по курсу они примерно равнялись 8О млн. евро), выделенные из госбюджета на эту самую программу. И речь (об этом ниже) пойдёт совсем не о деньгах, хотя 80 млн. манат — серьёзная сумма.
Для сопоставления — по официальным данным Минкульт Армении для идеологического фильма «Si le vent tombe» («Если подует ветер»), ни много, ни мало — конкурсанта Канн 2020, потратил порядка около 100 тыс. долларов. Правда, были еще взносы от стран-партнеров создания ленты – Франции и Бельгии. Однако речь может идти о потолочном максимуме в 500 тысяч долларов. На официальном сайте фестиваля информация о фильме весьма скудная и даже трейлера найти пока не удаётся. Лишь русскоязычные СМИ Армении сообщили краткую аннотацию. Подобная идеологическая агитка априори не может быть шедевром, да у неё и задачи видимо были совсем иные. В разные годы на мировых кинофорумах были представлены фильмы Атома Эгояна. Бр. Тавиани, Фатиха Акына на тему событий 1915 года. Судя по статистике, подобные идеологические клише кассового успеха не имели, и сами подобные фильмы для фильмографии вышеуказанных режиссеров оказались проходными. Это вам не азбучный шедевр «Броненосец «Потемкин», снятый С.М.Эйзенштейном в 1925 году во времена великой утопии. И уже тем более – не «Баллада о солдате» Григория Чухрая (что намного ближе азербайджанцам – в силу известной всем ситуации во взаимоотношениях с армянами).
Выделенные Минкульту Азербайджана госбюджетные финансы безусловно осваивались, да ещё как помпезно. Как тут не вспомнить открытие пресловутых “павильонов азербайджанского кино на Каннском кинофестивале”, осуществляемое несколько лет подряд. Собственно – цель более, чем благая. Подразумевалось, что благодаря этим официальным павильонам под флагом Азербайджана, делегация отдела кинематографии Минкультуры должна была найти достойных партнеров для съёмок качественных полнометражных фильмов, в том числе, конечно и о Карабахской войне. А кроме того — продвигать имидж Азербайджана на международной арене. Однако непонятно, почему колоссальные деньги, затраченные на эти павильоны, чаще всего были связанны с гастрономическими оргиями? Каких ожидали результатов и самое главное – где они, эти пресловутые результаты? Тогда, как в те же годы армянская делегация (стараясь подражать нашим понтам) также пафосно открывала свой павильон, но параллельно, как оказалось — они еще и работали над конечным результатом за пределами своих павильонов. И вряд ли их интересовали, к примеру, гастрономические и фуршетные особенности других павильонов.
Сегодня мы столкнулись, можно смело сказать – с АРТобстрелом по нашим позициям аж прямой наводкой. Ведь наши заслуженно-иНародные деятели вслух называли себя бойцами – да ещё и чуть ли, не «на линии фронта». Как уж, там они себе эту линию фронта представляли – неизвестно. Но, если судить по результатам их непосредственной работы – позиций на реальном театре боевых действий они бы всяко не удержали. Включение пропагандистского фильма из Армении, со съёмками на оккупированных территориях в программу 73-го Каннского кинофестиваля — это прямой удар по позициям азербайджанского зрителя. Подобное деятели Минкульта (в том числе) периодически узнают из боевых информационных сводок Минбороны Азербайджана. Но, в отличии от Миноброны, наш горе Минкульт не может, к сожалению, резюмировать свои сообщения ударной фразой — «огневые точки противника были подавлены ответным Арт-огнём».
С такими возможностями, которые были у отдела кинематографии Министерства культуры Азербайджана, можно и нужно было подойти к вопросу стратегически, заряжая проекты на десять лет вперед. Не спешить с самодеятельными постановками выдаваемых за так называемые «фильмы». Приглашать в Азербайджан не карикатурных кулинарных «кинодеятелей», а настоящих кинопродюсеров, имеющих многолетний и успешный опыт в производстве и самое главное распространении снятых ими проектов в мире. Прежде всего – на международных кинофестах класса «А». Это могло было быть возможным, если бы у руля отдела кинематографии находились профессионалы, или хотя бы – мало-мальски разбирающиеся в задачах в современного кинематографа и «принципиально» молодые продвинутые менеджеры.
Включению провокационной ленты о Карабахской тематике в конкурсную программу Каннского кинофестиваля возможно способствовало глобальное армянское лоббирование. Армянская кино-диаспора есть во Франции, России и Голливуде, эти условно говоря виртуальные боевые отряды (а как назвать иначе?) инфо-войны формировались десятилетиями, планомерно, со всей всевозможной тщательностью – как собственно кинематографической, так и чисто пропагандистской. Примерно так опытные генштабисты планируют будущие военные операции. Конечно же мировых армянских кинопродюсеров не интересует деятельность живого классика документалистики, космополита Артавазда Пелешяна — с его фирменным киноязыком поэтического «дистанционного монтажа», вот уже который год прибывает в поисках финансирования своих кинопроектов.
Что мешало горе-кинофункционерам Минкульта, тратя на кинофестивалях кровные деньги налогоплательщиков, обзавестись нужными и серьёзными связями, чтобы таким же, или похожим образом заниматься продвижением отечественных интересов? Или, как минимум — заниматься пресечением попыток дезинформации со стороны противника? А если Минкульту сие было не под силу, то что мешало им тогда же откровенно признать свою профнепригодность и уступить место – опять-таки более молодым, более талантливым, более разбирающимся? Мы, к сожалению, столкнулись со своеобычными «горшками», которые, как известно «не Боги обжигают». Это ведь Теорема Ферма сложна для доказательства, а в кино (как и в футболе) разбираются почти ВСЕ. Оттого, видимо и результаты очень схожие. И кто же тогда ответит сегодня за десятилетнее вчера? И не столько, повторюсь, в плане потраченных средств (фильмы, конечно, снимались, впрочем – я не сотрудник Налоговой инспекции или Счётной палаты) – сколько в откровенно неудавшейся если не кинематографической (Бог с ним – как умеем), то, как минимум – пропагандистской деятельности.
И вновь вернемся к нашим баранам, то бишь (по) теме информационного повода в СМИ. На Каннском фестивале 2020 дебютирует армянский режиссер Нора Мартиросян с полнометражным фильмом, о предыдущих работах оного кинематографиста мне ничего не известно. Картина, как я уже выше отметил, является совместным производством трех стран – Бельгии, Франции и Армении. Это факт, уже свершившийся. По сюжету (данные взяты из официально опубликованных СМИ материалов), аудитор Ален приезжает в Нагорный Карабах, чтобы оценить Степанакертский (это важно!) аэропорт и дать зеленый свет для его эксплуатации. Тем временем по аэропорту бродит местный мальчик Эдгар. Мужчина и ребенок, в конце концов, встречаются. Всё бы ничего, но есть одно немаловажное обстоятельство. Нет и никогда не было в нынешнем Ханкенде (именовавшемся во времена СССР областным центром Степанакерт) никакого «аэропорта». Аэропорт в Нагорно-Карабахской автономной области Аз.ССР, ныне де-юре– составной части республики Азербайджан располагался (и по-прежнему находится) в трагически известном … ХОДЖАЛЫ. И это ФАКТЫ. Как и события конца февраля 1992 года, явившимися резней и этническими чистками азербайджанского мирного населения со стороны вооруженных армянских бандформирований при участии второго батальона 366-го мотострелкового полка бывшей 4-й советской армии. Примечательно, что стыдливая ложь в аннотации, которую армянские пропагандисты сопровождают этот «Ветер» (так называемый «Степанакертский аэропорт»), лишь подчёркивает многоходовую ПРОДУМАННОСТЬ этой, как я опять-таки выше отметил, даже не идеологической акции, а по сути – откровенной кинопровокации. Теперь в утешении остаётся надеяться на своевременную реакцию пресс-службы МИД Азербайджана, способную вырулить ситуацию с Каннским кинофестивалем в нужном направлении или на крайняк подсластить горькую пилюлю.
Р.S. Позитивным утешением служит то что Азербайджан в этом году в программе Каннского кинофестиваля представлен независимым кинематографом при поддержке ITV Азербайджана. Фильм азербайджанского кинорежиссера Теймура Гаджиева «Axşama doğru» (К вечеру) включен в конкурс «Неделю кинокритики». При чем Азербайджан представлен впервые за 59 лет со дня создания конкурса союзом французских кинокритиков. Теймур Гаджиев, как продюсер-режиссёр предпочитает малобюджетные проекты авторского независимого кино, а Минкульт Азербайджана неоднократно пытался воспрепятствовать его творческой деятельности (при чём — достаточно мелко и подло) всякого рода клеветой и инсинуациями.
Миссия программы «Неделя критики» — открытие новых имен мирового кинематографа и их поддержка на начальных этапах международной карьеры. Среди режиссеров, чьи ранние фильмы отбирались в эту секцию, есть и такие мастера мирового кинематографа как Бернардо Бертолуччи, Отар Иоселиани, Кен Лоуч, Вонг Кар-вай, Жак Одиар, Гильермо дель Торо, Гаспар Ноэ, Леос Каракс, Кевин Смит, Франсуа Озон, Алехандро Гонсалес Иньярриту. Нашему соотечественнику остается пожелать успеха и новых творческих высот.
